- Ну что ж, Ромуэль, позорище ты эльфийское, - сказал дед-эльф, притворно покашливая. - И в кого ты такой уродился? Ладно, последний шанс тебе даю длиною в десять лет человеческих. Коль за это время не захомутаешь благородную эльфийскую деву (да что там говорить, любую эльфийскую деву), то не видать тебе наследных золотых ушей, как своих настоящих.
Ромуэль, как всегда в таких случаях, покаянно молчал, глядя на травяной ковер в дедовском особняке.